The greatest con that he ever pulled was making you believe that he is you.
Свет выключен. Тонировка оконного стекла выставлена на ноль, и фонари сада привычным паттерном разрезают стены в комнате Арена.
"Сапфир" спит.
Как говорят врачи, сон полезен его обитателям.
В каком-то смысле это правда.
Почти бесполезные во время бодрствования, ночью специальные программы перехватывают высвобождаемые ресурсы и начинают работать в полную силу. Прочесывают слой за слоем цифровую топологию сознания. Как рабочие муравьи в коридорах своего гнезда. Ищут слабые места в уцелевших коридорах и укрепляют их. Или - если уже слишком поздно - пытаются проложить новые пути.
В конечном итоге, это лишь попытка выиграть время. Муравейник давно затоплен. Не важно, как глубоко уходят туннели. Вода пропитывает землю. Рано или поздно - она сметет гнездо.
Пожалуй, многим было бы легче думать, что этот эффект - последствие какого-нибудь вируса, созданного людьми во время Бинарной Войны.
Винить - легко. Намного легче, чем принять правду.
То, что делает робота личностью, обрекает его на неизбежную смерть. В этом никогда не было тайного умысла. Никакой "страховки" на случай непредвиденных обстоятельств. Всего лишь шутка судьбы - побочный эффект алгоритма Хольта-Саушкина.
Арену это далось легко. Задолго до того, как он сам подошел к известной каждому персонификанту черте. Гораздо раньше среднестатистического срока.
Немного обидно вытянуть паршивый билет в главной лотерее твоей жизни.
Арен выборочно переводит свои системы в спящий режим. Преимущественно - те центры, что отвечают за восприятие внешнего мира. Медицинским диагност-программам их ресурсов хватает с запасом. Куда больше мощностей требуют резервные блоки - механизмы форсированного стазиса. Но им плевать на ограничения. В случае коллапса топологии их шестеренки сами отберут у цифрового сознания необходимые ресурсы - просто на это уйдет дополнительное время. В 98 случаях из 100 эти миллисекунды никак не влияют на результат.
Бесполезная статистика, если учесть, что в 93 случаях из 100 стазис-программы все равно не позволяют спасти носителя.
Тени начинают вибрировать. Фантомный визуальный ряд плывет перед глазами остающегося активным сознания.
"Сапфир" рассыпается калейдоскопом черно-белых осколков. Водоворот фрактальных витражей выспыхивает миллиардами оттенков. Поток несуществующего воздуха подхватывает несуществующее тело Арена.
И королевство галлюцинативной реальности шпилями цифровых башен прорывается через бескрайние поля вирт-пространственного интерфейса…
